Прошёл ещё год, и одна из ведущих альпинистских связок России спустилась к нам в офис с ледяных вершин. Дмитрий Головченко (КМС по альпинизму) и Сергей Нилов (мастер спорта по альпинизму), обладатели двух высших международных наград и множества национальных, конечно же — наши амбассадоры, в этом году совершили очень неожиданное и красивое восхождение: на южную вершину пика Асгард, знаменитую вершину Баффиновой Земли, острова в Канаде.
Многие из вас слышали о ней? А она считается одной из сложнейших вершин мира, и по техническим параметрам, и по сложности организации экспедиции в эти не слишком гостеприимные края. Похудевшие и загоревшие под северным солнцем до черноты, спортсмены, поедая печеньки, с удовольствием рассказывают о всех радостях и неожиданностях, которыми наградил их холодный Асгард.
— Последний раз мы с вами общались в прошлом году после вашего восхождения на Талай-Сагар. Что вы делали в течение года? Больше готовились к следующей горе или отдыхали?
Сергей: Отдых — это же тоже подготовка!
Дмитрий: Мы, скорее, отдыхали. Ну — как, отдыхали? Мы же спортсмены, мы отдыхаем тоже своеобразно. Я, например, всё время бегаю. Пробегаю 20 километров в неделю, за один-два раза. В футбол играю. На скалодром хожу редко, но хожу, мы с Серёгой вдвоём ходим на «Сосульку» МАИ. Перед восхождением — почаще! 
Велосипед. Зимой — беговые лыжи. Турничок. Ничего сверхъестественного.
Велосипед. Зимой — беговые лыжи. Турничок. Ничего сверхъестественного.
Марафон я бегаю раз в год, обычно вот как раз в октябре. В этом году у нас в Королёве марафон прошёл пораньше, и я не успел, был в горах. Но чего-нибудь найду ещё.
Сергей: А я деньги зарабатываю Ну, и вообще, на работу хожу. Я же промышленный альпинист, вишу, у меня ОФП на работе…
Ну, и вообще, на работу хожу. Я же промышленный альпинист, вишу, у меня ОФП на работе…
Сергей на стене Асгард
— Как вообще проходит подготовка к экспедиции? Сколько времени проходит от принятия решения до реализации идеи?
Дмитрий: Вообще, на подготовку, чем больше времени — тем лучше. В прошлом году было мало времени, в этом — чуть больше. Решение появилось в конце мая. Но ещё не был выяснен вопрос с финансированием. Поэтому мы первое время просто собирали информацию по восхождениям, которые были до нас на Асгард, продумывали собственный, новый маршрут, ничего особо не делали. И дотянули все хлопоты до последнего. Виза, например, делается три недели — вот мы ровно за три недели и пришли!
— Сколько маршрутов было проложено на Асгард до вас?
Дмитрий: Двенадцать или тринадцать. Наш стал четырнадцатым…или тринадцатым. Я чуть позже напишу подробную историю восхождений, пока ещё не готов. С самого начала мы столкнулись с тем, что единой, синдицированной информации по уже пройденным маршрутам и в рунете, и в крупнейших источниках мировых — Alpinist.com, Climbing.com, American Alpine Journal — практически нет, я не нашёл. Встречаются лишь отдельные статьи.
Мы сначала раздумывали про одну линию красивую, но потом оказалось, что она уже была пройдена. И маршрут, который мы выбрали в итоге, его тоже пытались пройти, но фактов успешного прохождения не было. Он совершенно точно новый, ни с каким другим не пересекается, не объединяется.
В поисках информации нам помогают. Я обращался к
Анне Пиуновой
,
Лене Дмитренко
, чтобы они свели нас с людьми, способными дать хорошего качества фотографии. Но нам их так и не дали, все люди, которые могли помочь, были в либо горах, либо просто не доступны. Ещё — Линдсей Гриффин, редактор American Alpine Journal, очень много всегда помогает нам. Очень хороший дядька из Великобритании, знаток всевозможных совершённых и незавершённых восхождений. Но и он нам прислал только то, что у нас уже было.
Сразу стало понятно, что на Северную башню восхождений было довольно много, а на Южную — гораздо меньше. Но мы всё равно хотели на Северную, она всего на 5 метров выше, но казалась интереснее.
Как раз те места, что нас интересовали, хорошо видны с треккинговой тропы вокруг Асгарда. Там есть отличный маршрут — 98 километров, соединяющий два населённых пункта, проходят его за 10 дней. Этот маршрут проходит примерно 30-40 групп в год, мы с Серёгой в один из дней подсчитали, посмотрели по журналу учёта туристов. Собственно, год там длится с конца июня до конца сентября, три месяца всего. Через день по группе! И мы встретили четыре группы, потому что мы шли с юга на север, а стандартный трек — с севера на юг. Это связано с особенностями авиасообщения: на Баффинову землю и между посёлками на самом острове летают регулярные рейсы. Но самолёты — лёгкие, зависимые от погоды. Считается, что с юга улететь проще, погода более устойчивая, но, как показала практика, это не всегда просто даже с юга!
— Почему, вообще, Асгард? После планов на восьмитысячники, восточную стену Жанну, сложнейшие маршруты по Гашербруму — неожиданно невысокая гора…
Сергей: Ну — мы в этом вопросе люди подневольные…
Дмитрий: Некоторое время назад я отправлял в ФАР на конкурс проектов список желанных объектов, среди них был и Асгард. Мы решили, чтобы быть успешнее на конкурсе, нужно не с одним проектом идти, а подавать для рассмотрения сразу 15, какой-нибудь да примут!
— То есть, маркетолог у вас в команде грамотный?
Дмитрий: Маркетолог… Ну, пусть будет так! Так вот — в конкурсной заявке были и Гашербрум — Машербрум, и северные пики пакистанские, и восточная стена Жанну… Но там был и Асгард. И вот, в конце весны, позвонил мне Алексей Анатольевич Слотюк, президент ФАиС, и говорит: «Мы готовы вам передать первый транш на экспедицию». И на конвертике с деньгами было синим по белому написано: «На Асгард».
«А как же, — говорим мы, — Пакистан? Нас уже на Огре ждут…» А он: «Нет. Благотворители сказали — Асгард». Ну, мы сказали: «Понятно», и поехали.
— У вас уже пять Золотых ледорубов в общей сложности. Это получилось случайно или вы целенаправленно выбираете маршрут «золотой»? Или опять работает маркетолог-аналитик?
Дмитрий: Если их можно суммировать, то да, пять! У нас три российских и два международных.
Да, мы думаем об этом. Во всяком случае, я — думаю. Но вот прошлогоднее восхождение — оно точно не для Золотого Ледоруба было, а нынешнее — на 200% не для международного Ледоруба. В судейской коллегии российского чуть попроще с требованиями, тут уж как решат. В Международной коллегии есть свои чёткие правила и ограничения. Собственно, в Российской коллегии тоже есть чёткие правила, но они более разумны и гибки, приближены к реальной ситуации в современном альпинизме что ли. Чтобы получить его, команда должна минимум на 50% состоять из россиян, это первый критерий.
Конкретно, есть такой Мик Фаулер, у него четыре международных Золотых Ледоруба. Если он в следующем году нас с Серёгой возьмёт, то… (все смеются).
Так вот! Это человек, у которого каждое восхождение вписывается в критерии Золотого Ледоруба идеально. И если они на гору залезли, то они уже совершенно точно в шот-листе, и очень вероятно, что с призом.
В 2016 Фаулер пропустил сезон, но у него есть постоянный напарник, Пол Рамсден, он объединился с Ником Баллоком и они снова сходили идеальное восхождение для Золотого Ледоруба, на гору Ньянквентангла Юго-Восточная, и они его получат.
Для Международной коллегии важно, чтобы была малая группа, быстрое прохождение, малоисследованный район, нехоженая или мало кем хоженая гора, абсолютно новый маршрут…. В этом году всё против нас! Ну, кроме, разве что, малой группы На Асгарде было достаточно много людей. Так же, как и на Талай-Сагар. Я очень был удивлён, что нам дали вторую награду, так как мы не вписывались в эту парадигму вообще: мы лезли втроём, довольно медленно, вершина уже была пройдена не один раз…
На Асгарде было достаточно много людей. Так же, как и на Талай-Сагар. Я очень был удивлён, что нам дали вторую награду, так как мы не вписывались в эту парадигму вообще: мы лезли втроём, довольно медленно, вершина уже была пройдена не один раз…
Маршрут Нилова-Головченко на Южную башню Асгарда
— В чём была идея вашего маршрута, вашей линии?
Дмитрий: Мы не пошли на Северную Башню именно по той причине, что она небогата на рельеф, и все логичные линии уже пройдены. А на Южной башне были ещё красивые линии, странно, что их никто не сходил. Наша линия идёт прямо снизу доверху, по рельефу, её было видно. И она была свободна. Возможно, просто люди избегали сложностей, потому что у нас очень сложное восхождение получилось. Даже чересчур.
— Нужны ли на Баффинову землю особые пропуска, перминты? Сложно ли оформить документы для организации экспедиции?
Дмитрий: Там Заполярье. Попасть туда можно, в принципе, любому, но конкретно наша часть является территорией национального парка, Auyuittuq National Park, и нужно платить за вход. Выгодно брать годовой абонемент, дневные брать невыгодно. Так что нам ещё можно вернуться, у нас пермит до 30 июля 2018 года! Но, откровенно говоря, не тянет.
— Баффинова земля — арктический остров, весьма отдалённый от цивилизации. Как вы добирались до начала маршрута, на чём? Сколько времени занял подход?
Дмитрий: На Баффинову землю летают самолёты из Оттавы, Канада. Две авиалинии, обе канадские, и у них специализация — именно Север. Если у нас население по территории страны распределено неравномерно, большая плотность — к западу, то в Канаде всё ещё хуже — там 90% населения живёт вдоль границы с США. Провинция Нунавут, к которой относится Баффинова земля — весь Север. По площади — две Европы, примерно. А живёт на этой территории 32 000 человек. Провинция большая, а толку от неё… Что они там делают — непонятно. Ну — рыбу ловят. В общем, чтобы быть рентабельными, эти полёты должны довольно дорого стоить. Они и стоят. Чтобы понимать порядок цен — цена перелёта через океан, из Москвы в Лондон, и оттуда в Оттаву — это 20% от общей стоимости нашего перелёта. Остальные 80% — это перелёты внутри Канады.
Сначала летели из Оттавы в столицу острова Икалуит, а потом оттуда в Пан-гнир-тунг, во!
— Долго тренировались произносить?
Дмитрий: Я месяц тренировался. Но теперь уже не забуду никогда!
Так вот. Оттуда на моторной лодке нас везли в верховья фьорда по морю. И дальше мы шесть дней шли пешком. Пеший подход к стартовой точке маршрута где-то 50 километров.
— За перевес ещё, наверное, доплачивали?
Дмитрий: А вот и нет! Мы много лет летаем в горы и ещё ни разу не доплачивали за перевес. У нас большой опыт. Собственно, секрет прост — так как людей никто не взвешивает, люди могут весить сколько угодно, все тяжёлое надевается на себя. Ещё, заметили, что, если не говорить, что у тебя есть ручная кладь, про неё никто особо и не спрашивает, поэтому ручную кладь тоже можно взять немножко с перевесом, её не взвешивают после регистрации. В Европе и Америке можно в ручную кладь положить верёвки, их не отбирают. А вот в Азии — нельзя. Ни верёвки нельзя, ни скотч, ни провода от зарядных устройств — всё это считается, почему-то опасным.
В Европе у нас получилось запихать в ручную кладь верёвки, и даже камалоты, всё нормально прошло. Рюкзак у меня туда летел в бизнес-классе, он не влез в багажное отделение в экономе!
— Сколько весили рюкзаки на старте?
Сергей: Не взвешивали…Но рюкзаки у нас были тяжёлые. Лямки отрывались иногда. Килограмма 32-33 по моим прикидкам.
Дмитрий: Мы тогда ещё были с запасом сил, что называется, на маминых пирожках, и шли бодро.
— А нанять портеров, помощников там было можно? Или оленя хотя бы?
Дмитрий: Нет, таких услуг у них там нет, местное население с тяжёлыми рюкзаками не ходит, это не шерпы.
Оленей мы тоже, особо-то и не видели, рога там везде валяются, а самих оленей — нет.
Сергей: Когда мы прилетели в Пангниртунг, у нас было два рюкзака ручной клади. Вроде, не тяжёлые. Часть перевезли машиной, но эти два рюкзака грузчик нёс отдельно, так он был весь багровый от натуги, еле донёс. А мы их потом на одно плечо надели и спокойно пошли. Не приспособлены они там для переноски тяжестей.
Гора Тор, вторая по известности гора Баффиновой земли
— Каких животных, кстати, встречали?
Дмитрий: Из всех животных, что мы видели, в большом количестве бегали мыши и горностаи. А, и гуси! Гусей огромное количество. Они туда прилетают, чтобы гнездоваться и выводить потомство, а на зиму улетают в тёплые места. Ещё мы видели следы каких-то лис или песцов, может быть, волков некрупных.
— Нужна ли для такой, сравнительно небольшой, высоты акклиматизация?
Дмитрий: Нет, высоты там нет, акклиматизация была не нужна. Мы шли пешком, причём эти наши 50 километров превратились в 150, так как мы челночили, переносили груз в два приёма. Шли пять с половиной дней. Так-то, по идее, 50 километров можно за три дня пройти. Мы думали, что обратно будем идти три дня, так как мы же всё съедим! И рюкзаки будут лёгкими. Но почему-то обратно сил уже не было, и мы шли те же самые пять с лишним дней.
— Какой перепад высот был на подходе?
Дмитрий: Около километра. Я мерил своими ручными часами: в начале маршрута было 950 метров, а вершина — 2 011 м. Но подъём был ровный, пологий и постепенный.
Четыре дня мы шли, практически не замечая подъёма, а затем наша тропа расходилась с тропой треккеров, на водоразделе Summit Lake. Это большое озеро, туда стекаются все реки, часть вытекает в одну сторону, часть — в другую. За этим озером нам нужно было поворачивать. Высота озера — 350 метров над уровнем моря. И после этого начался подъём более крутой, мы за день набрали 600 метров. За четыре дня — 350. А за один день — 600. Но всё равно, это был пологий подъём, крутизна не ощущалась. Подход, в общем, простой, но далековато. И хотелось бы, чтобы кто-нибудь помог нести снаряжение.
— Были в этом году альпинисты под Асгардом, кроме вас?
Дмитрий: Нет, никого не было. Мы встречали следы лагерей, но года 2009-2010. По всем данным, последняя экспедиция была в 2013 году, ну а про группу 2012 года мы точно знали ещё до отъезда, так как тогда был сделан последний первопроход. Были ещё альпинисты в начале двухтысячных. Но активно его ходили в конце 90-х, тогда приезжали даже несколько групп за год.
— Повезло ли с погодой? Каковы особенности климата полярных Кордильер?
Дмитрий: На подходе была хорошая погода, даже ночью плюсовая температура, вода не замерзала. Мы не взяли палатку, чтобы нам было полегче, и ночевали совершенно без всяких проблем.
— А на стене как ночевали?
Дмитрий: У нас была платформа. А на платформе был тент, который протекает, и, в результате, всё намокает. Но это было потом. А на подходе всё было хорошо, сухо; 24 часа светло, полярный день. И мы просто раскатывали коврики, спальники и засыпали.
— Не мешало ли вам то, что в этих широтах полярный день? Как спалось?
Дмитрий: Спалось отлично! Когда целый день потаскаешь два рюкзака, местами по воде, через переправы, спишь потом без снов. Проблем уснуть вообще никаких не было. Проблема встать — была Бывает, что на высоте не очень хорошо спится. А здесь — высоты не было, спалось очень хорошо.
Бывает, что на высоте не очень хорошо спится. А здесь — высоты не было, спалось очень хорошо.
— Не было ощущения, что день бесконечный?
Дмитрий: Нет, мы очень чётко следили за временем: сколько прошло, сколько осталось. У нас был график, поэтому проблем с ощущением времени никаких.
— Сколько дней у вас заняло само восхождение?
Дмитрий: Две недели мы закладывали. Ну — так и получилось, 13 дней подъём — и один день спуск.
— Что было самым сложным в прохождении?
Сергей: Ну, обычные сложности, вообще, была непростая гора… Сложнее всего было, что вдвоём. Обычно мы ходили втроём: двое работают, а третий отвечает за вспомогательные работы, бивак, еду, снаряжение. А тут получается, что ты весь день работал, вымотался, а ещё нужно самому заниматься устройством ночлега, готовить, собирать верёвки…
Дмитрий: Нет, нельзя сказать, что работают только двое, третий тоже работает: он подносит, уносит, готовит.
Я бы ещё добавил, что очень сложный рельеф на горе. Мы, когда смотрели на линию, думали, что дней за пять её залезем. Я даже думал: может, мы и ещё куда-нибудь сходим?
И сразу же, на первой трети стены началось… Какие-то запредельно сложные верёвки. Такого темпа — одна верёвка в день — у нас никогда ещё не было. Даже зимой мы лезли хотя бы две верёвки в день. А тут — одна!
Сергей: Погода ещё дала нам дополнительные сложности. Капало часто, ветер сильнейший. Но, когда задул холодный ветер, уже пошёл снег, стало суше. А вот внизу вокруг нас висело облако, всё влажное, сырое, иногда брызжущее дождём. И вот тогда пуховая снаряга сильно пострадала.
— В прошлом году вы жаловались, что невозможно идти лазанием, стены обледенелые, заиндевевшие… Как было в этом году?
Дмитрий: Зря жаловались! В прошлом году лезть было много проще. На Асгарде внизу всё сильно разрушено и висит, в теории, было можно пройти лазанием, если почистить, точки расставить… Но нам этого никто не сделал, поэтому мы не полезли. Потом сыпать перестало, и погода вроде ничего, и мы немного лезли. А потом началась зима — и всё.
Сергей: Ну, наверху удалось ещё полазить, там рельеф хороший, и мы полазили. Если поставить себе задачу пройти какие-то участки чистым лазанием, то это сделать можно!
Дмитрий: Как делают западные альпинисты? Они пролезают как-нибудь какой-то участок, делают страховку, а потом уже проходят его чисто. Но на это нужно много времени, много еды с собой тащить и так далее.
— Как вы распределяли обязанности, будучи вдвоём? Были ли сложности? Кто в этом году отвечал за гнездострой?
Сергей: А мы в этом году специально взяли платформу, чтобы не строить бивак каждый раз.
Дмитрий: Спальники в этом году брали пуховые, но они подмокли, и мы мёрзли. Не знаю, что было тому виной, но было очень холодно спать, холод шёл снизу сильнейший. Мы уже грешили и на коврики, которые в прошлый раз так хвалили, и на спальники, и на платформу…
— Какая была температура на ночёвках на стене?
Дмитрий: Внизу было +5°C где-то, ну на подходе тоже, лёгкий плюс. А наверху, конечно, уже был хороший такой минус. Мы поднимали с собой канистру воды, 12 литров, и она у нас за две ночи замёрзла полностью.
— Вы так и тащили за собой тяжеленные рюкзаки всю дорогу? Как быстро уменьшался вес груза?
Дмитрий: Мы, мало того, что тащили рюкзаки, мы ещё тащили с собой 36 литров воды! На стене воду набрать невозможно: либо она в каких-то странных местах, либо появляется за видимой частью скалы и начинает капать тебе на голову. В общем, на маршруте воды нет.
Много времени ушло на то, чтобы найти ёмкости для воды. Обычно, мы, когда приезжаем куда-то, рассчитываем на то, что мы пройдёмся по городу и наберём пластиковых бутылок. Оказалось, что на Баффинову землю не возят пластиковых бутылок объёмом больше 0.6 л. Самые большие бутылки, что мы видели, имели ёмкость 0.595 л. Объяснений мы этому не узнали. Но в то, что нашли, мы перелили бензин. А для воды пришлось искать другую тару. И нашли только бутыли для кулера, 12-литровые примерно, в три галлона. И вот, кроме всех этих верёвок, железа, еды тащили ещё и 36 литров воды.
— Именно поэтому вы такие худые вернулись?
Дмитрий: Ну — было много тяжёлой работы, а еды на стене было мало, по той же причине — экономили вес.
— Ходят слухи, что перед штурмом вершины вы сбросили платформу с 1 000 метров. Это правда?
Дмитрий: Я тоже это слышал, и мне очень интересно, откуда растут ноги у этих разговоров. Ничего с платформой не случилось, мы на неё вернулись, переночевали и спустили вниз на себе. Откуда слухи?
21 числа мы вдруг долезли до вершины. Погуляли. Вершина классная! Большая, ровная — футбольное поле можно строить. Ну или хотя бы теннисное. Сеточку только надо захватить
Неочевидно, где у вершины верхняя точка, но вершина очень хорошая, мы побродили, поискали маршрут для спуска. Сначала планировали спуск с Юго-Запада, там есть более простые для спуска маршруты. А лезли мы с Северо-Запада.
Ходили мы, ходили, глазели, искали маршрут спусковой, но не нашли. Нашли только древнюю-древнюю верёвку. Потом Серёга сбегал вниз по провешенным верёвкам за флагами спонсоров, мы пофотографировались, съели шоколадку и пошли вниз, к платформе, переночевали там же, откуда утром вышли, потом собрали её, подвесили к системе и пошли вниз.
— А не было желания на вершине переночевать? Раз она такая классная и плоская?
Дмитрий: Наверху всегда очень хочется вниз. Мы на следующий день спускались вниз, где-то в шесть вечера, можно было уже вставать на ночёвку, устали, день был насыщенный и долгий. Но мы посмотрели друг на друга и поняли, что очень хочется на ровную землю, к тому же, там много еды… И мы стали спускаться. Только к двум часам ночи спустились на ледник. К тому же, испортилась погода, поднялась метель, ничего не видно, и по леднику надо ещё идти до лагеря, а снег такой плотный, что не видно ничего — ни гор, ни лагеря. Но мы нашли направление, вышли почти к лагерю — а тут уже раздуло, мы увидели нашу базу.
Так что, насчёт переночевать на вершине — идея, может и красивая, но не всегда разумная. К тому же, на следующий день погода была не очень.
— Как у вас было со связью?
Дмитрий: Ну, вы же получали от нас телеграммы, связь у нас была. Конечно, хотелось бы, как в прошлом году, найти в числе спонсоров экспедиции компанию, обеспечивающую связь. В прошлом году этим занимался Дима Григорьев, и он был успешен. Его люди были готовы обеспечивать связью. А мне все говорили: «Извините, но мы уже спонсируем
Чукова
, кого-то ещё…». В общем, пришлось платить за связь самим. И выбрали мы вариант один из самых дешёвых. Плюс — солнечная батарея заряжала не очень хорошо. И одну батарею мы высадили очень быстро. Поэтому, как нам ни хотелось поделиться информацией, мы сдерживали себя, грели эту батарею, выключали телефон и терпели. Только каждый второй день мы слали на Большую Землю сообщения. Причём не все они дошли. Я, увидев на экране сообщение о том, что телеграмма отправлена, сразу же телефон выключал, а, видимо, нужно было немного подождать, часть сообщений пропала.
— Чем хотелось поделиться?
Дмитрий: Трек довольно интересный. Там необычная природа. Там холоднее, чем на нашем Севере, на Кольском полуострове, например. У нас есть даже какие-то деревья, а там уже ничего нет вообще. Толстый слой мха, трава, черника была на обратном пути. Очень низкорослая! Серёга даже не сразу поверил, что это черника: черника — это же куст сантиметров 20 высотой! А тут сантиметровый стволик, два-три-четыре листика и тут же ягодка. Микроскопическая.
— Какое железо использовали на маршруте? Что больше всего пригодилось?
Дмитрий: Пригодились якорные крючья. Вот без чего мы уже не сможем никуда залезть, по-моему, так это без них. А не хватало синтетического быстро сохнущего спальника! Ну, я думаю, что если бы была ещё одна верёвка, она бы точно не помешала. Но её же тащить надо было. Принести. В середине стены был участок, где бы очень пригодился ещё один большой камалот. Но пролезли и без него. И бурдюки для воды, наверное, пригодились бы. Но ведь и их везти надо! Поэтому, в общем, мы взяли столько, сколько смогли унести.
Ну, я думаю, что если бы была ещё одна верёвка, она бы точно не помешала. Но её же тащить надо было. Принести. В середине стены был участок, где бы очень пригодился ещё один большой камалот. Но пролезли и без него. И бурдюки для воды, наверное, пригодились бы. Но ведь и их везти надо! Поэтому, в общем, мы взяли столько, сколько смогли унести.
Острой нужды ни в чём не было. Ну — просто, если бы была верёвка и камалот, которые можно потом сбросить со стены и забрать внизу целыми и невредимыми … Но так не получится. У нас и без этого все верёвки оказались такими перебитыми, что мы ни одной назад не привезли, кроме кусочка динамики метров в 40, для скалодрома ещё сгодится. Динамика, которую мы брали — она застряла на спуске, мы её не могли продёрнуть — и оторвали! Классная верёвка, но и она не выжила.
— Как зарекомендовали себя курточки Haglofs Essens Mimic?
Дмитрий: Прекрасные куртки, очень удобные. Серёга вообще её не снимал, поэтому она у него немножко свалялась к концу похода. А я — иногда снимал! Поэтому у меня она как новенькая, хорошая. Мне сказали: «Наконец-то вам дали нормальные куртки, не порви!». И я её иногда снимал.
— Асгард имеет странную историю прохождений. По слухам, многие альпинисты, сделавшие первопроходы, не заявляли о них и описаний маршрутов сделано очень мало. Чувствовали вы романтическую особенность этого места, были такие настроения — не делиться?
Сергей: Вообще, когда люди ходят и не оставляют описаний — это, как минимум, странно.
Дмитрий: А романтические настроения у нас были! Особенно одна ночь — была очень романтическая. Мы решили, что очень влажно, и мы будем спать без спальников, побережём их. И вот, часа три у нас была романтика, мы друг друга грели! А потом всё-таки достали один спальник и им укрылись. Так что да, бывают в горах и не такие приходы!
Но шутки-шутками, а у нас другая школа. Все эти мотивы: «Не хочу писать, хочу сохранить это только для себя…» — ну, может, кому-то это и кажется важным и правильным. Но мы считаем, что если ты пролез маршрут, то будь добр — сделай хорошее описание, нитку, подробные расклады. Так что, всё сделаем, никаких секретов у нас не будет.
— Асгард — это же часть Вальгаллы по скандинавской мифологии. Прекрасные белые девы вам не виделись?
Дмитрий: Ну, там не девы, там, внутри Асгарда, Вальгалла — где живут павшие воины, а в самом Асгарде ещё высшие Боги живут. Нет, нам они не попадались!
— Спасибо вам за рассказ, хорошего отдыха и шестого ледоруба в коллекцию. Кстати, у кого они все хранятся?
Дмитрий: Ну, почему — все? Часть у Серёги, часть у меня. У меня ещё хранится Хрустальный Пик и раньше хранился кубок по футболу среди альпклубов! Но он переходящий, и пришлось на следующий год отдать. Дочка потом долго про него спрашивала.
— А можно ли в горы ходить с золотым ледорубом, зарубаться им реально?
Дмитрий: Да, это настоящий ледоруб, старинной формы, лет сто назад с такими в горы ходили. У вас такие ретро-ледорубы тоже продаются, стоят 23 800. В следующий раз просто купим всем по ледорубу, и никуда не поедем!
Европейцы, кстати, уже отошли от этой формы. Они перестали давать сами ледорубы, а стали выдавать какую-то символическую фигуру.
В этом году мы тоже поедем в ноябре в Гренобль, посмотрим, что будут выдавать в этот раз!
— Что ж, будем ждать с наградой!
Видео по теме: Баффинова земля. Асгард
Баффинова земля. Асгард
Мне нравится
