Самые авантюрные и вдохновляющие истории о восхождении на вершину мира. Посвящается 70-летию первого успешного восхождения на Эверест.
«Кладовыми снега» называли эти горы в древней Индии. Именно так переводится слово «Гималаи» с санскрита. Путешествие в Гималаи словно «Одиссея», где тебе, как главному герою, придётся пройти свои испытания. Сложности, размышления, преодоления — всё это ждёт тебя на пути к главной цели: из Гималаев невозможно вернуться прежним. Но на вершину Эвереста, как и в юбилейные 70 лет назад, можно попасть только своими ногами. Шаг за шагом. Эта статья посвящена воспоминаниям тех, кто прошёл свою одиссею на вершину мира.
«В детстве я, конечно, не раз видел вершину, которая возвышалась в небе надо всеми горами, но тогда она называлась не Эверест. Она называлась Джомолунгма или Сагарматха, что значит «Богиня — мать вселенной». «Гора, такая высокая, что через неё ни одна птица не может перелететь» — так рассказывали своим детям все шерпские матери, так рассказывала мне моя мать», — вспоминал Тенцинг Норгей. Вместе с новозеландцем Эдмундом Хиллари в 1953 году они стали первыми, кому удалось взойти на вершину этой горы. Но были ли они действительно первыми?
Статья по теме
Кто был первым на Эвересте
Задолго до знаменитой связки Тенцинга и Хиллари туда пытались подняться ещё несколько неугомонных энтузиастов. В 1924 году британские альпинисты Джордж Мэллори и Эндрю Ирвин пропадают без вести во время финальной стадии восхождения, оставляя без ответа вопрос о том, удалось ли им достигнуть вершины.
Исследователи говорят, что они погибли уже на спуске, но были ли на вершине? Мэллори собирался оставить на вершине фотографию своей жены Рут и флаг Британии, которые не были найдены поисковыми экспедициями в нагрудном кармане его рубашки и в личных вещах возле тела. Тело его напарника Эндрю Ирвина и их фотокамеры также не были обнаружены. Кто же всё-таки первым достиг вершины мира — до сих пор доподлинно неизвестно.
Покорение Эвереста было целью жизни Мэллори: «Дух приключений не должен умереть. И если за его спасение придётся заплатить жизнью, что ж из того? Это была бы жертва во имя благой цели».
29 лет спустя Тенцинг Норгей вспоминал: «Перед тем как уходить с вершины, мы ещё раз внимательно осмотрели всё кругом. Удалось ли Мэллори и Ирвину побывать на вершине перед своей гибелью? Не осталось ли здесь чего-нибудь после них? Мы смотрели очень внимательно, но не смогли ничего обнаружить. И всё же они были здесь — в моих мыслях, и, я уверен, в мыслях Хиллари тоже. И не только они — все те, кто ходил на Эверест раньше, белые и шерпы; англичане и швейцарцы, замечательные восходители, отважные люди; тридцать три года они мечтали и шли на штурм, боролись и терпели поражения на этой горе, и наша победа оказалась возможной только благодаря их усилиям, опыту и открытиям».
© Евгения Маркова, @janemarkova
Безумству храбрых
Самую безумную попытку восхождения на Эверест совершил Морис Уилсон в 1934 году. Он не был альпинистом, но твёрдо верил, что глубоко религиозный человек с молитвами и божьей помощью может достичь чего угодно, даже вершины «крыши мира». Даже без кислорода и альпинистского опыта.
Вопреки международным запретам он задумал сам лететь в Тибет и идти к вершине пешком. Купил подержанный самолёт, написал на его боку «Ever Wrest» — «когда-нибудь вырвусь» — и отправился в путь. За две недели Уилсон преодолел 8000 км и этим перелётом доказал, что решительность и сила воли творят чудеса. Переодевшись монахом, он тайком отправился в Тибет, а 12 апреля Уилсон записал в дневнике: «Я увидел Эверест!» С гребня высотой 5200 метров в прозрачном воздухе Эверест с заснеженным восточным склоном представлял собой сказочную картину.
Путь на гору вызвал много трудностей. У него не было ни снаряжения, ни опыта, и лишь чудом он не свалился ни в одну из бесчисленных трещин ледников. Но пробирался вперёд. Наконец он стоял у подножия последнего ледового участка над Северным седлом — ледовая стена высотой около 100 метров была отвесной и гладкой. Видя её, он признал, что не может покорить Эверест. Однако передумал и, уже измождённый, решил совершить последнюю попытку. 30 мая он провёл в палатке, не в силах вылезти из спального мешка, и записал в дневнике: «Великолепный день. Вперёд!» Вскоре после этого Морис Уилсон умер.
«Движение к цели и есть сама цель» — гласит буддийская мудрость, и это подтвердил упрямый донкихот Морис Уилсон.
© Евгения Маркова, @janemarkova
Мечта стала явью
Около полудня 29 мая 1953 года два альпиниста, новозеландец Эдмунд Хиллари и шерп Тенцинг Норгей, вступили на вершину Эвереста и провели там пятнадцать минут, став первыми, кому удалось на неё подняться.
Тенцинг рассказывал об этом так:
«Мы поднялись. Мы ступили на вершину. Мечта стала явью. Первым делом мы сделали то, что делают все альпинисты, взойдя на вершину горы: пожали друг другу руку. Но разве можно было ограничиться этим на Эвересте!
Я принялся размахивать руками, потом обхватил Хиллари, и мы стали колотить друг друга по спине, пока не задохнулись, несмотря на кислород. Было полдвенадцатого дня, сияло солнце, а небо — во всю жизнь я не видел неба синее! Со всех сторон вокруг нас высились великие Гималаи. Слишком сильно люблю я горы, люблю Эверест. В великий момент, которого я ждал всю жизнь, моя гора казалась мне не безжизненной каменной массой, покрытой льдом, а чем-то тёплым, живым, дружественным. Она была словно наседка, а остальные вершины — цыплята, укрывшиеся под её крыльями.
Я вытащил из кармана взятые с собой сладости, вырыл ямку в снегу и положил их в неё. Дома мы угощаем сладостями тех, кто нам близок и дорог. Эверест всегда был мне дорог, теперь он ещё и близок мне. Прикрывая дары снегом, я произнёс про себя молитву и благодарность. Семь раз ходил я на гору своей мечты, и вот на седьмой раз, с божьей помощью, мечта стала явью. Туджи чей, Чомолунгма. Благодарю тебя…»
© Евгения Маркова, @janemarkova
Путь Запада
«Ну,
Джордж,
мы сделали этого ублюдка!» — сказал Эдмунд Хиллари, вернувшись в лагерь, не найдя красивых слов от усталости и скромности. Они с Тенцингом только что спустились с вершины Эвереста, где прежде никто не бывал.
«...Какой в этом смысл? Только полный дурак согласился бы на такое», — спрашивал я себя в дрожащей под ужасающим ветром палатке в ночь перед штурмом. Мой напарник Тенцинг называл это рёвом тысячи тигров».
Эдмунд описывал подъём как упорную, выматывающую и бесконечную работу: «...в следующий момент я ступил на пустой, довольно ровный участок и внезапно понял, что дальше подниматься некуда: вокруг во все стороны была пустота. Моим первым чувством было чувство облегчения — облегчения от того, что больше не надо будет рубить ступени, траверсировать гребни и считать ложные вершины. Несмотря на защитные очки и маску кислородного прибора, покрытые ледяными сосульками, скрывавшие лицо Тенцинга, нельзя было не увидеть его заразительной улыбки. Я попытался сфотографировать все гребни, идущие от вершины, и не прекращал работу: высматривал маршруты первопрохода на Макалу. Я мало надеялся на то, что фотографии получатся, но я знал, что по крайней мере они послужат рекордом...»
Для Хиллари Эверест не стал главным достижением жизни: «Мне довелось поучаствовать во многих интересных приключениях, но куда более важными я считаю благотворительные проекты, осуществлённые нами в Гималаях: строительство больниц, школ и реставрация буддистских монастырей. Это то, что я буду помнить всегда».
© Евгения Маркова, @janemarkova
Гений и Сизиф
«…Я Сизиф, и камень, который я тащу в гору, — это моя душа», — писал Райнхольд Месснер о своём легендарном одиночном и бескислородном восхождении на Эверест в 1980 году.
«...Надо ещё раз собраться с силами. Едва ли это мне удастся. Ни сомнений, ни радости, ни страха. Чувств больше нет. Осталась только воля. Ещё несколько метров — умирает и воля, побеждённая бесконечным измождением. Бессильно падаю, лежу. Снова делаю несколько шагов. Надо мной только небо. Я это чувствую, хотя в тумане не видно ни неба, ни земли. Вот и штатив, установленный на вершине китайцами в 1975 году. Дотрагиваюсь до него как до друга. Я прикасаюсь к своему антиподу, к силе, которая и снимает напряжение, и воодушевляет меня. В этот момент я вдыхаю воздух полной грудью. Я на вершине. Опускаюсь на снег, от усталости тяжёлый, как камень.
Отдохнуть хоть самую малость, забыть обо всём. Но здесь не отдыхают. Я выработан и опустошён до предела. Но вот снова в моей опустошённости начинает появляться какая-то энергия. Я снова заряжаюсь. В течение многих часов я только отдавал энергию. Теперь ощущаю прилив сил.
Никакого ощущения величия происходящего. Для этого я слишком утомлён. И, однако же, этот момент приобретёт для меня впоследствии особое значение, станет в некотором роде заключительным аккордом. Может быть, именно он укрепит во мне мысль, что я — Сизиф, что я всю жизнь могу катить вверх мой камень, то есть самого себя, не достигая вершины, поскольку не может быть вершины в познании самого себя».
© Евгения Маркова, @janemarkova
Врезка. Свой анализ предыдущих экспедиций к Эвересту, хронологию собственного восхождения и переживания от достижения вершины, наряду с дневниковыми записями своей спутницы Нены Холгин, Райнхольд Месснер изложил в книге, ставшей классикой литературы о горах.
За прошедшие десятилетия текст претерпел изменения. Команда проекта «Библиотека Спорт-Марафон» перевела на русский язык актуальное издание, в оригинале названное Everest solo: «Der gläserne Horizont».
Советский триумф
4 мая 1982 года — дата победы советской экспедиции над самой высокой вершиной в мире по самому трудному, ещё никем не пройденному маршруту.
«…А сверху звёзды размером с кулак, не переставая, пульсируют, целые стаи их срываются и падают. Снизу до высоты 8000 метров всё затянуто грозовой облачностью, но освещённые лунным светом облака, будто молоком, залили Гималаи. Облака, молнии, горы, которые почти всегда мы видим снизу, теперь у нас под ногами. Ради таких минут, ради желания познать себя, других, увидеть грань возможного мы и ходим в горы» — так вспоминал Миша Туркевич пребывание на вершине Эвереста.
Позади полуторамесячная осада, установка лагерей, обработка маршрута — вся трудная работа на горе, которую подразумевает термин «гималайская тактика».
Успех команды открыл эпоху гималайских экспедиций в советском альпинизме. Для советского спорта это было равнозначно полёту на Луну. Перед отъездом в Непал руководитель экспедиции Евгений Тамм получил инструкции в ЦК КПСС: в случае гибели кого-то из участников продолжать восхождение до первого взошедшего, вопреки альпинистским законам — если кто-то гибнет, восхождение прекращается. В случае успеха завести все группы на вершину.
Но когда на вершине побывали уже четыре команды, сверху стали требовать: хватит, и так успех неимоверный! Но Тамм не послушался. Это был очень мужественный шаг. Он рисковал не только своим руководящим положением в Федерации альпинизма СССР, но и научной карьерой, общественным статусом. Всё это он поставил на карту — и ради чего? Чтобы все 11 альпинистов из его команды взошли на Эверест. И он это сделал.
© Евгения Маркова, @janemarkova
Настоящая жизнь
«...Я люблю горы, только здесь я ощущаю себя дома. Чтобы это понять, нужно самому оказаться ранним утром на маленькой площадке среди огромных гор, врезающихся пиками в синеву небосвода. Поражённый величием гор, невольно ощущаешь себя крошечной песчинкой в этом хрустально-чистом мире. В такие минуты я особенно остро ощущаю, что только здесь по-настоящему живу».
Анатолий Букреев вёл индонезийскую экспедицию на Эверест через год после трагических событий 1996 года: «Мы собрались в лагере для напутственного благословения. Индонезийцы никогда не забывают о Боге, в чём они схожи с шерпами, которые каждое утро обращают свои взоры к горам. Обычно в такие минуты я ощущаю созерцательное спокойствие и мысленно нахожусь уже там, на горе…
За несколько метров до вершины на моих глазах обессиленный индонезиец Мизирин свалился в снег. Неожиданно мимо него прошёл его товарищ Асмуджино и медленно, но верно направился вперёд. Дойдя до украшенного вымпелами треножника — официальной наивысшей точки Земли, он надел вместо альпинистской шапки военный берет и водрузил флаг родной страны… Я был поражён. Решимость этого человека принесла успех всей индонезийской экспедиции.
На этой высоте проходит черта между тем, что «с трудом можно себе представить», и тем, что «неподвластно воображению». Успешным наше восхождение можно будет назвать лишь после того, как все участники окажутся в базовом лагере. Спустя многие часы сияющий мир раскинулся у наших ног. Сагарматха отпустила нас. Мы выжили и спускались вниз, невредимые, не чувствуя на себе страшного груза утрат».
© Евгения Маркова, @janemarkova
Леди Эвереста
Юнко Табей — первая женщина, взошедшая на вершину Эвереста в 1975 году, рассказывала об этом так: «Эверест для меня и, я думаю, для всего мира — это физическое и символическое воплощение преодоления трудностей на пути к мечте. У меня никогда не возникало вопроса, хочу ли я подняться на эту гору, что бы ни говорили другие люди. Сами по себе техника и способности не приведут вас к вершине, именно сила воли является наиболее важной. Эту силу воли вы не можете купить за деньги или получить от других... она исходит из вашего сердца».
«Нет, это не соревнование, просто потому, что соревнования предполагают одинаковые правила для всех. В Гималаях это невозможно и немыслимо» — а так говорит нам итальянская альпинистка Нивес Мерой, взошедшая на Эверест в 2007 году без использования кислорода, и в её словах звучит истина. Просто таково одно из лучших качеств природы человека — стремление совершить то, чего ещё никому до тебя не удавалось.
Но если взглянуть правде в глаза — конечно же, это соревнование. Везде, где ступила нога человека, начинают кипеть страсти. Гора — напишем её с большой буквы — требует от восходителей слишком больших финансовых и временных затрат, для многих шанс взойти наверх — единственный в жизни. Поэтому такие общечеловеческие ценности, как взаимопомощь, дружба, ответственность, проходят на подступах к вершине суровое испытание.
«Профессионалы и любители имеют здесь равные права, осознавая, что человеческий организм на таких высотах уже не может адаптироваться, а тратит безвозвратно свои силы, приближаясь к летальному исходу. Последнее слово здесь всегда принадлежит Горе!» — писал Анатолий Букреев в своей книге «Восхождение».
© Евгения Маркова, @janemarkova
Первозданная чистота
Джамлинг Тенцинг Норгей — сын Тенцинга Норгея, первого человека, ступившего на вершину Эвереста, — недоумевал, почему так много иностранцев рискуют своей жизнью на Эвересте, почему так много людей готовы зайти так далеко, чтобы испытать трудности и возможную смерть. Как и отец, он тоже побывал на вершине.
«Одних амбиций и устремлений недостаточно на Эвересте, как и в жизни, ибо цель никогда не может быть достигнута с помощью силы. Но любой, движимый состраданием и желанием помочь другим, увидит плоды своих усилий — хотя, возможно, не в этой жизни. ...Надо быть настойчивым, но не нетерпеливым. Даже маленький проступок может обернуться большим злом, маленькая искра может воспламенить большой стог сена, а даже самые маленькие добрые дела нельзя недооценивать, ибо, как крошечные снежинки, падающие одна на другую, они могут наполнить самые высокие горы чистой белизной».
© Евгения Маркова, @janemarkova
Вперёд в завтра
«Я первым оставил след. И всё же… Мне чего-то не хватило», – признался Марко Сиффреди после удачного спуска с Эвереста на сноуборде в 2001 году. Ему было 22 года, и он стал первым, кто смог сделать это.
В тот день он просто летел наверх, несмотря на сложный подъём. На вершине Марко пристегнулся к сноуборду и около 6 часов утра, когда солнце взошло и окрасило пейзаж в золотой цвет, начал спуск. Он метнулся вниз по хребту, с невероятной точностью огибая скалы и альпинистов по расчищенному ветром снегу.
В ключевом моменте спуска, который ранее был пройден пешком по скале, Марко ждала неизвестность. Но он решил идти до конца и не отстёгивать сноуборд: ему пришлось вслепую прыгнуть туда, где, как он надеялся, был бы снег. В противном случае его ожидал смертельный полёт на сотни метров вниз. Интуиция не подвела его, и уже через 4 часа он спустился в базовый лагерь.
Несмотря на свой рекорд, Марко получал больше удовольствия от того, что было впереди, чем позади, что было странно для столь молодого парня. Многим было любопытно, часто ли он воспроизводит моменты своего спуска в памяти, но это оказалось не так. Он был зациклен на чём-то другом, на чём-то пленительном, на чём-то неуловимом. Пыль на историческом спуске Марко на сноуборде ещё не осела, и он уже обдумывал свою следующую цель: мысли о спуске с Эвереста через самый сложный кулуар Хорнбайна не давали ему покоя, это было его главной мечтой.
Через полгода Сиффреди со своей командой вернулся на Эверест. Образ человека, аккуратно спускающегося с горы на сноуборде навстречу своей мечте, — последний момент, когда спортсмена видели живым. Тело Марко Сиффреди и следы сноуборда так и не были обнаружены. Он погиб при спуске.
© Евгения Маркова, @janemarkova
Джереми Эванс — писатель, альпинист и сноубордист написал о Марко Сиффреди книгу «До завтра. На сноуборде с Эвереста. Жизнь и исчезновение Марко Сиффреди» . В ней он собрал эксклюзивные, ранее не публиковавшиеся интервью с членами семьи и друзьями, автор книги стремится разгадать одну из величайших загадок Эвереста, одновременно исследуя стремление Марко к мечте, его любовь к свободе и приключениям, а также то, как его семья навсегда изменилась после этой потери.
990 ₽
Код товара snowever
Потому что он существует
«...Эверест для всех приготовил одно и то же: разрежённый воздух, собачий холод, опасные для жизни подъём и спуск» — так писал в статье «Штурм вершины и расточительность мужества» журналист, узнавший о планах теперь уже легенды альпинизма Райнхольда Месснера взойти на Эверест в одиночку и без кислорода.
И всё же люди хотят туда попасть. У каждого альпиниста своё объяснение, зачем он стремится на вершину, но лучшее принадлежит Джорджу Мэллори, который первым попытался взойти на пик. На вопрос «Зачем вы идёте на Эверест?» Мэллори ответил просто: «Потому что он существует». И пока есть герои, способные следовать зову своей большой мечты, мир движется вперёд.
«Путешествовать, познавать и изучать — значит жить. Мир велик, и его не увидишь сразу весь, даже с вершины Эвереста. Я счастливый человек. У меня была мечта, и она осуществилась, а это не часто случается с человеком» (Тенцинг Норгей).
Мне нравится
