Даже вполне известный маршрут можно пройти по-новому. Нет предела человеческому стремлению к совершенству. 26 февраля ребята из команды Спорт-Марафон стартовали в лыжный поход по Ловозерским тундрам, планируя вернуться 6 марта. Место это знаменитое — летом на скале видно изображение Куйвы с шаманским бубном — саамского божества. Прекрасные озёра в окружении древних Хибинских гор, сказочные леса — через всю эту красоту они решили пройти без рюкзаков, используя только сани собственной конструкции. И пройти ещё до начала сезона — фактически зимой. Поход удался, и трое участников (Саша не смог прийти, был на Чегете) рассказывают об этом наперебой с горящими глазами.
«Горы не изменяют сознание — они нам его возвращают!»
Участники команды:
Сергей Савельев
Менеджер направления «бивак».
Егор Беркут
Консультант отдела обуви.
Антон Непершин
Консультант отдела альпинистского снаряжения.
Саша Филимонов
Консультант отдела мужской одежды.
— Кому из вас в голову пришла идея пройти зимой по ловозерским тундрам там, где и летом-то нередки минусовые температуры?
Сергей: Идея маршрута моя. Потому что я там уже был — этот маршрут частично совпадает с маршрутом моего первого лыжного похода, ещё в 2000 году, в 8 классе.
Егор: Ну — у меня тоже этот поход был первым лыжным походом. И для Саши тоже. В смысле — вообще первым!
Антон: Да и я до этого ходил только ПВД в Подмосковье, это был первый в моей жизни лыжный поход такой протяжённости.
Сергей: На самом деле, зимой там можно пройти больше, чем летом, когда там либо болото, либо курумник. А зимой болота замерзают, снега выпадает много, и он скрывает и курумники и криволесье, всё засыпает, идти намного легче. Можно ходить по азимуту, двигаться по озёрам.
Озеро Ловозеро
— На каких лыжах вы шли?
Егор: У меня были Турин-ы, ужасные туристические лыжи за две тысячи рублей, с креплениями Азимут (от редактора: хотя после креативной декорации лыжи Егора выглядят более чем современно 
). Собственно, Азимуты были у всех. Лыжи эти без кантов и с ужасными насечками. В общем, у меня были самые плохие лыжи из всей группы. Они широкие, но с огромным кембером, так что насечка просто не работает. Лыжи зарывались носами. Я первые два дня сильно мучился и нервничал — вверх насечка не держит, ёлочкой идти нельзя, так как нет кантов. Фактически, я мог идти только по озеру. Потом Антон накрутил мне на все лыжи злой репшнур. Я так и шёл все оставшиеся дни, не мог скользить, но зато твёрдо стоял на любой поверхности и легко тропил!
). Собственно, Азимуты были у всех. Лыжи эти без кантов и с ужасными насечками. В общем, у меня были самые плохие лыжи из всей группы. Они широкие, но с огромным кембером, так что насечка просто не работает. Лыжи зарывались носами. Я первые два дня сильно мучился и нервничал — вверх насечка не держит, ёлочкой идти нельзя, так как нет кантов. Фактически, я мог идти только по озеру. Потом Антон накрутил мне на все лыжи злой репшнур. Я так и шёл все оставшиеся дни, не мог скользить, но зато твёрдо стоял на любой поверхности и легко тропил!
Сергей: У Антона были древние лыжи Polsport, 80-х годов. И у Саши такие же древние Fischer-ы. Получается, что у меня одного были современные удобные туринговые лыжи — Fischer S-Bound 98. У них и насечка грамотная, она работает. Лыжи мягкие, с хорошим рокером. Они всплывают, у них есть талия, камуса — то есть, специальный модуль под маленький камус. Мне было удобнее всех.
— Какие были начальные и конечные точки похода? Сколько дней вы шли?
Сергей: Мы стартовали из посёлка Ловозеро, а закончили маршрут в Кировске. Шли девять дней, восемь ходовых с санями — и один раз мы делали днёвку на Сейдозере. Ночевали в знаменитой избушке, ходили радиалку налегке.
— Была ли какая-то сверхзадача кроме прохождения красивого маршрута?
Антон: Задача была и даже не одна — пройти маршрут вместе, протестировать и подготовить нашу команду Спорт-Марафон к более сложным маршрутам на следующий год. Проверить, имеет ли смысл ходить длительные зимние маршруты по горной местности без рюкзаков, с большими санями на жёсткой сцепке.
— Это ваш первый опыт совместного похода?
Сергей: В таком составе и на такое расстояние — да, первый. Мы ходили, конечно, маршруты выходного дня по подмосковью, тестировали снаряжение и свои возможности. У меня и у Антона есть опыт совместных походов в рамках школьного турклуба «Дистанция». Мы много работали инструкторами с детьми, в том числе и зимой. А Егор и Саша в такой длительный зимний поход пошли впервые и, по-моему, всё прошло очень хорошо.
Седловина перевала Тавайок
— У Егора зато большой опыт скайраннинга. Помог он?
Егор: Да, бег здорово помог. Я осознал в какой-то момент, что бег из меня сделал какого-то робота, я большие объёмы выбегаю последний год. В этом походе почувствовал, что форму набрал просто несравнимо. До этого я особенной разницы не ощущал. А тут ощутил, что есть физическое преимущество, и это практика бега.
Сергей: Да, у Егора, сразу чувствуется, отличная физическая подготовка. Он даже на лыжах, обмотанных репшнуром, бежал, не уставая, все семь дней.
Егор: Конечно, за два дня намучился на этих лыжах. Репик намотали — и я сразу побежал, ни разу его не снимая. До сих пор не снял!
Егор Беркут на озере Сейдъявр
— Долго вы готовились? Больше было подготовки спортивной или технической?
Сергей: Готовились долго. Есть известная истина: чтобы сходить в поход длиной N дней, нужно затратить на подготовку 2N, а лучше 3N дней! Один из немногих случаев, когда не было такого, что мы в угаре собираем снаряжение в последние полтора дня. Всё собиралось заранее и тщательно. Мы готовили и снаряжение, и себя: ходили на тренировки, в пробные походы.
Егор: Нужно было, во-первых, протестировать эту конструкцию Антона с санями, палки которых сделаны крест-накрест…
— А рюкзаков не брали вообще?
Егор: Я взял маленький рюкзак: термос, варежки запасные. Словом, то, что может понадобиться в быстром доступе. Но на озёрах и других открытых участках я всё равно его укладывал в сани.
Сергей: Рюкзаки брали, но использовали их как упаковку. И как страховку, вдруг где-то с санями будет не пройти? Но не пришлось надевать на спину ни разу. Всё прошли без особых сложностей. Сани на жёсткой сцепке себя показали с наилучшей стороны.
Егор Беркут с гермомешком для мусора, который прокатался весь поход до ближайшего мусорного бака
— В чём была необычность конструкции саней, что придумал Антон?
Сергей: Необычен был сам подход. Традиционно, в лыжный поход ходят с рюкзаком на спине. С собой берут одни маленькие санки (иногда одни на команду), куда складывают самое тяжёлое. А мы вообще отказались от переноски рюкзаков на себе. У нас было четверо достаточно больших пластиковых саней, по 135 см длиной.
Антон: Изначально я не думал о жёсткой сцепке саней. Планировали везти их на репшнуре. Но это неудобно — в поворотах сани цепляются за бортик колеи, на траверсе уезжают вниз, а на спуске вообще сбивают человека. Тогда мы решили сделать сцепку жёстче. Я долго гулял по строительным магазинам, присматривая подходящие составляющие. Потом подумал, что полипропиленовые трубы для водопровода отлично впишутся в нашу конструкцию саней. Купил на всю команду этих труб, пропустил в них репшнур. В свободное время возился, доводил до ума эту конструкцию. В итоге на концах репшнура были завязаны узлы-восьмёрки, которые крепились к саням. Сами трубы решено было сделать перекрещивающимися, связать, опять же, жёстким, несползающим узлом по центру.
Егор: И на самих санях было несколько петель. Мы потом экспериментировали с местом крепления пластиковых направляющих: крепили и по краям саней, и по центру…
Сергей: Это уже в процессе. Вообще, одна из задач похода была — проверить, какая конструкция саней будет идеальна для российских условий. Что подойдёт лучше, что интереснее. Потому что российского опыта походов с санями немного, описания единичны. Сани у нас используют по классике только в арктических и антарктических экспедициях.
Сергей Савельев
— А как сани крепились к человеку, «бурлаку»?
Сергей: Крепились к поясу. Был куплен широкий пояс из силовой стропы, к которому нашили петли в разных местах. На них сани пристёгивались карабинами. Благодаря множеству петель, можно было регулировать длину сцепки.
В лесу ставили сани поближе к человеку, чтобы лучше входили в поворот. А на озёрах и в тундре — подальше, чтобы нагрузка была меньше.
Егор: Вот эта жёсткая сцепка крест-накрест оказалась очень удобной — ты поворачиваешь, и сани сразу за тобою поворачивают. Если бы они ехали за нами традиционно, на верёвках, я не знаю, сколько бы мы времени тратили на то, чтобы их повернуть каждый раз.
Антон: И на спусках тоже эта система отлично работала — сани не догоняли участника, не уезжали вперёд, не били его по ногам. Даже когда спрыгиваешь с небольшой высоты — сани спрыгивают вслед за тобой, но не догоняют. А на некрутом спуске они даже помогали — давали дополнительное ускорение!
Александр Филимонов
— Пояс под нагрузкой дышать не мешал?
Сергей: Нет, совсем нет. Пояс опирался на бёдра. Первое время бывало, что он натирал — но это всё решилось микронастройками. Арктические экспедиции делают для человека упряжь, полную обвязку. Здесь это было избыточно. Во всяком случае, использовать ножные петли, как на страховочных системах, точно не нужно.
Егор: К тому же, из пояса можно быстро выстегнуться в случае необходимости. Например, если вдруг впереди полынья, неочевидный лёд в устьях ручьёв, или на спуске нужно спустить сани отдельно. Пояс безопаснее.
У меня на перевале однажды замёрз замок. Я нагнулся — а сани выстегнулись и улетели в долину. Хорошо, что в нужную сторону — не пришлось возвращаться.
Антон: Надо сделать какую-то страховку или самосброс, как пояс на лавинных рюкзаках, например… Но принципиально, то, что пояс быстро отстёгивается — это, однозначно, плюс.
Антон Непершин. Перевал Тавайок
— Повезло с погодой? Какая была длительность светового дня?
Сергей: С погодой, считаю, повезло. По классике — в Ловозёры ходят в марте, когда уже длиннее световой день, очевидно теплее. У нас световой день был с 9 утра до 5 вечера — вполне уже достаточно для движения. Плюсы февральского похода — это невысокая лавиноопасность, в отличие от весенних дней. Снег зимой более рассыпчатый и лёгкий, тропить несложно. В марте он уже становится тяжёлым, подлипает к лыжам, приходится работать. Именно поэтому мы и решили идти зимой.
Антон: Из девяти дней только один момент был сложным из-за погодных условий — это переход через Умбозёрский перевал (547 м), где нас накрыло бураном. Ветер был такой сильный, что сдувало с ног, чуть вместе с санями не улетели!
Ворота в заказник Сейдъявр
— Ветер поднялся так внезапно, что вы не могли его переждать?
Егор: Мы ночевали перед перевалом, на границе леса и тундры. И уже утром поднялся сильный ветер, замело палатку. У нас было два варианта действий: либо собирать палатку и уходить вниз, переждать непогоду в лесу, либо двигаться на перевал и спасаться от метели уже на другой стороне. В любом случае нужно было сворачивать палатку, упаковывать сани и идти. Мы решили двигаться вперёд!
Сергей: Тем более, что Умбозёрский перевал я уже ходил не раз, и знал дорогу, заблудиться даже в условиях слабой видимости мы не боялись. И Антон ходил. Плюс у нас были GPS-навигаторы, они тоже здорово облегчали жизнь в метель. Но прижало нас здорово — там перевал представляет собой проход между двумя скальными грядами шириной метров 350. Такая аэродинамическая труба получается, дует со страшной силой.
Антон: Ещё здорово помогли снегоходчики — они как раз выехали покататься. Они базируются на КСС, катают коммерческие группы, ездят на рыбалку. Снегоходчики сильно облегчили жизнь — пробили след в глубоком снегу до самой зоны леса.
Статья по теме
— Какая местность зимой оказалась самой зрелищной?
Сергей: Долина реки Каскаснюнйок. Конечно, ещё и погода располагала: когда мы шли, было солнце после снегопада, самая красота… Когда ты идёшь летом, там болота, комары и камни, а зимой — всё замёрзшее, редкий лес, сосны, отличная видимость. Мы шли по борту долины, не вдоль реки — и видели пятна болот.
Егор: И ещё по реке Тавайок были очень красивые места… Это речка, стекающая с перевала Тавайок. Там была когда-то старая железная дорога в посёлок, который уже опустел, дорогу разобрали, осталась только насыпь. Ну и долина Касканюнйока для нас показалось сказочно красивым местом. Тем более, что до этого мы шли по озеру Умбозеро фактически в условиях нулевой видимости. А тут — вышло солнце, всё заискрилось, стало рельефным, открылись горы и пятна болот — зимняя сказка!
Сергей: В мой первый поход, 16 лет назад, там даже ходил тепловоз со снегоочистителем, помню. Можно было поймать теплушку и эвакуироваться.
Озеро Сейдъявр
— А где вы попали в невидимость, кроме Умбозёрского перевала?
Сергей: На Умбозёре. Ветра на озере не было, но был густой туман. На Кольском полуострове очень интересный климат: заполярные температуры смягчаются тёплыми течениями морей. И бывает такая штука как снежный туман. Это снежная взвесь в воздухе, густая как туман. Ты идёшь — и только кончики лыж видно, всё полностью в молоке.
Егор: У меня временами голова кружилась, я не понимал, вверх я иду или вниз, и иду ли вообще…Пока не упрёшься в препятствие, ты не осознаёшь рельефа.
Антон: В начале озера мы постоянно менялись местами на лыжне, потому что первый идёт в космос! Это психологически очень сложно. Мне кажется, мы поставили личный рекорд — 9.5 километров по приборам, абсолютно без видимости!
Егор: Озеро оно ровное, идёшь и идёшь по азимуту. А вот на перевале непонятно, движешься ты вверх или вниз, не видно линии горизонта, очень плохо.
Сергей: Да, это одна из объективных опасностей района. Там такие погодные условия часто случаются. Каждый год фрирайдеры, туристы гибнут, улетев со скал в непроглядном «молоке».
Озеро Ловозеро
— Что оказалось самым сложным на маршруте?
Егор: Для меня — Умбозёрский перевал. Я поморозил пальцы, было холодно. Это был единственный раз, когда я засунул варежки-верхонки в сани — и вот результат.
Сергей: Технически, конечно, самым сложным был перевал Тавайок, он и по классификации 1А. Там и крутизна склона большая, около 25°, для лыжного похода это много. И ещё одна сложность в том, что перевала, как такового, не существует. Хибинские горы плоские вверху. Ты вылезаешь на верхнее плато, идёшь полтора километра в плохой видимости и где-то там, в верховьях рек, нужно найти узкий цирк с висящими лавинными козырьками и по нему спуститься. Хочется уйти вправо — но вправо курумник и скалы, на лыжах там спуститься нереально, хотя там спуск более безопасный и психологически более приятный. Плюс — даже в снежном кулуаре снег жёсткий, фирнованный, спуститься можно только лесенкой, еле-еле цепляясь кантами за склон.
Егор: Это, у кого они есть!
Сергей: Вообще, все эти перевалы — Тавайок, Северный Рисчорр, Орлиное Гнездо, Щель, перевал Географов — категорийные. Там кошки взять будет не лишним. Но мы отказались от кошек изначально с целью экономии веса.
Перевал Тавайок
— Чему вас научил этот поход, какой опыт был самым полезным?
Сергей: Самый полезный опыт — это хождение с санями, без рюкзаков. Это для всех нас новый положительный опыт — с санями ходить достаточно удобно. Вспомнилось, как ставить палатку в снегу, как строить стенку, как работать со снежными лопатами — давненько не ходили зимой.
Егор: Кто как — я зимой хожу в походы больше, чем летом!
Антон: На самом деле, получили холодовой опыт — нечасто даже в зимних походах. Была постоянно минусовая температура, временами с ветром.
— Какие температуры были в течение 9 дней?
Егор: Термометра мы не брали, но по ощущениям — первую ночь мы выхватили под -30°C — у нас замерзал чай в палатке!
Сергей: На самом деле, было гораздо ниже -30°C, я ориентируюсь по обуви. У нас с Антоном были ботинки со съёмным внутренником. Если ты в бахилах и в ботинках провёл весь ходовой день, а вечером снимаешь и видишь внутри лёд — значит, было очень холодно! По опыту предыдущих походов, я знаю, какие ощущения бывают при -30°C и ниже — молния у куртки обмерзает, когда прекращаешь двигаться обмерзают внутренники ботинок.
Егор: Два или три раза было в районе -30°C, а может и больше. И у палатки молния замерзала тоже!
Сергей: А днём было достаточно тепло. Вообще, в районе Сейдозёра было тепло. Не зря там сделан заказник, климат очень отличается от типичного климата Кольского полуострова — всё время теплее. По термометру в домике егерей было -5°C.
Антон: Да и в остальных долинах было тепло днём: -10°C, не больше. Обедать надевали пуховку, конечно, но в остальное время шли в тонкой мембранной одежде, ни разу не замёрзли.
Егор Беркут
— А руки-ноги-лица?
Антон: У нас была мазь от обморожений, превентивная мера — но мы ей так ни разу и не воспользовались, по-моему. Ноги тоже ни у кого не мёрзли.
Егор: А вот руки я поморозил на Умбозёрском перевале — до сих пор болят! Но это моя недоработка: я побоялся, что варежки-верхонки сдует ветром из бокового кармана маленького рюкзака и убрал их в сани. А надо было идти в верхонках поверх перчаток, конечно.
— Места эти славятся мистическими историями про колдуна Куйву, про остатки гиперборейской цивилизации… Видели что-нибудь необычное?
Сергей: Двое из нас имеют географическое образование, и знают, то, что описывается мистиками как знаки Куйвы — это результат морозного выветривания. Понятно, что озеро Райявр являлось местом жертвоприношений для саамов. Да и весь район Сейдозера — священный. Саамы ходили туда только с разрешения шамана. Ореол мистики вокруг этого района существует. Действительно, там очень красиво и необычно. Те же Сеиды — летающие, бродячие камни, уникальны!
Хотя, в принципе, такие камни существуют и в других местах, где поработал ледник сто тысяч лет назад. Есть даже в Подмосковье — только они там глиной были связаны, погребены под моренным чехлом, теперь ползут медленно. Тот же Гром-камень, Синь-камень.
А Куйву самого, кстати, зимой почти не видно! Он высыхает. Летом там по стене течёт вода, множество микроводопадов создают рисунок Куйвы. А когда на скалу падают тени от проплывающих облаков, то выглядит это, как будто Куйва танцует с бубном. Это зависит от воображения, конечно, но увидеть это можно. Особенно если хотеть увидеть.
Да, некоторая климатическая аномалия там, безусловно, присутствует. Но я склоняюсь к мысли, что вызвана именно особенностями закрытой долины.
Куйва, рисунок танцующего шамана на стене
— Вы уже ходили в походы вместе? Как распределились роли в команде, кто оказался к чему способен?
Егор: Антон у нас Самоделкин! Вот это однозначно была его задача — технические идеи, модернизация и ремонт снаряжения. А остальные — даже не знаю…
Сергей: Это наш первый совместный поход такой продолжительности. Но — мы ведь вместе работаем. И друг друга видим чаще, чем жён! Часто уходишь — жена ещё спит, приходишь — она уже спит. А Егора, Антона и Сашу вижу почти каждый день. Поэтому момента психологической притирки у нас не было. Мы друг друга знали. К тому же, ходили в тренировочные походы уже, в ПВД. Но моменты удивления были! Саша, неожиданно, оказался очень разговорчивым — на работе он чаще молчит, а на маршруте совсем наоборот!
Егор: Да он просто плеер забыл!
Антон: И ещё, Саша серьёзно заморачивался с фотографированием, для меня это тоже была приятная неожиданность. Я только на маршруте узнал, что его работы даже в фотовыставках участвовали… И раскладку отлично составляет! Я достаточно лоялен к еде: если продукт обладает нужным количеством белков-жиров-углеводов и пахнет хотя бы нейтрально, я это съём. Но тут было не просто съедобно, а очень вкусно!
Саша Филимонов
— Какую палатку вы брали с собой? Одну на всех, или, как сейчас модно, две маленькие штурмовые?
Антон: Одну, конечно, одну. Смысла тащить две палатки не было никакого. Причём взяли палатку полукемпинговую, 5-килограммовую, семейную такую — RedFox Family. Но зато с прочными дугами — и в ней можно было стоять в полный рост, а в случае пурги — даже готовить пищу. Один раз мы так и делали!
Егор: Палатка, конечно, была нетипичная для зимнего похода, ветроустойчивости ей не хватало. Но мы ночевали всегда в зоне леса, растягивали все штормовые оттяжки. Однажды утром встали — а палатку занесло метелью. Благо с вечера хорошо всё растянули и закрепили! Но всё равно, это было лучше, чем брать две штурмовые. Здесь мы были все вместе в одной палатке, было теплее и веселее!
Сергей: По сути, в зоне леса зимой можно использовать такую палатку. Но, взяв в зимний поход подобную палатку, не вздумайте ночевать в тундре! Сильного ветра она не выдержит.
Вообще, идеальная палатка для зимы — это полубочка, типа палаток Hilleberg или Bergans, Fjallraven. Но и наш вариант имеет право на жизнь.
Лагерь в долине реки Тавайок
— Печку брали? Как вы сушили снаряжение?
Сергей: Нет, печку не брали. Да и специальная палатка нужна для этого. А снаряжение сушить не было особой необходимости. Положительных температур не было, одежда и ботинки не промокали — и это ещё один плюс февральского похода. Да, конденсат в палатке был, конечно. Но нас спасал конденсатник — большой тонкий спальник, мы его кидали прямо поверх своих пуховых спальников, один на всех четверых. И дыхание, которое должно превращаться в иней на основном спальнике, уходило на конденсатник, а спальники всегда были сухие.
Антон: Конденсатник изнутри, кстати, тоже сухой был даже утром. А снаружи — не важно, в каком он состоянии.
— Спальники брали пуховые? На какие температуры?
Егор: У нас было три одинаковых спальника, Rab Ascent 900 — рассчитанный на -18°C, а у Антона был The North Face Inferno на -28°C. Это, по умолчанию, очень тёплый спальник.
Антон: Да, поэтому, по умолчанию, меня всегда клали с краю…
Сергей: Никто не мёрз, Rab-овские спальники хорошие. Единственная ночь, когда было ниже -30°C, вот тогда утеплялись дополнительно, в пуховках забирались в спальники. А в остальные дни спали в термобелье. Я утеплял ещё пару раз низ ног, натягивал ходовые штаны до середины бедра. Сами бёдра не нужно утеплять, а вот ступням холоднее. Плюс — рюкзаки клали к стенкам палатки. Нормально было!
Ночёвка под перевалом Умбозёрский
— А в чём готовили, всё на горелках?
Сергей: Да, брали горелки. Восьмилетней давности Primus, и абсолютно новая MSR Dragon Fly в мультитопливной комплектации. Ходили на бензине, это надёжнее. Он горит при любой температуре.
Егор: На тренировки мы брали газ, уже при -15°C начинаются проблемы. Решили не рисковать. К тому же бензин легче, пустая литровая бутылка весит 46 грамм, и бензин в разы дешевле, чем газ.
Антон: У бензина есть только один минус — он воняет. Если готовишь в палатке, после выключения горелки, остаётся запах, несгоревший бензин в горелке изрядно пахнет. По технике безопасности, в палатке вообще готовить не надо! Это в любой инструкции указано.
Сергей: Да мы и не готовили. Один раз, в буран. А так — выкапывали яму снежную, делали кухню — и там готовили, очень удобно и функционально.
Егор: Ещё очень классная вещь оказалась — большой термос для еды, двухлитровый. Если бы мы его не взяли, мы бы шли без обеда каждый день. Вставать, распаковываться, готовить суп, даже растворимый — это минимум час времени! А тут мы с утра заливали кипяток и высыпали туда сублиматы. Днём сели на сани, достали термос, поели — и пошли дальше. Обед можно было делать вообще где угодно, главное — чтобы не было сильного ветра.
Плюс — с вечера мы туда заливали жидкую воду, это утром существенно ускоряло приготовление еды, не надо было топить снег.
Для приготовления ужина пришлось сначала топить оливковое масло
— Какую одежду вы брали, что пригодилось, а что нет?
Сергей: Классически, три слоя — термобельё, средний слой, мембрана. Но всё варьировалось.
Егор: У меня было два комплекта — один ходовой, второй бивачный, я их менял.
Сергей: Я, например, на ноги второй слой вообще не использую, хожу только в термо и в штанах. Причём штаны даже не мембранные. И я точно знаю, что в -30°C мне так нормально.
Антон: У нас у всех было одинаковое термобельё — Sivera Сноуи, оно для таких походов самое оптимальное, общепризнанно. Штаны были разные, у кого самосбросы, у кого обычные. Самое главное, чтобы они хорошо дышали. Потому что если ты вспотел, и одежда не сохнет, то ты сотрёшь себе всё моментально.
Егор: Я вообще не мёрзну на ходу, поэтому одеваюсь очень легко, несколько дней шёл в термо и поверх неё просто «шкуру», мембранную куртку тонкую. А в лагере я мёрзну, поэтому взял с собой самый толстый пуховку и пуховые штаны.
Антон: Один из известных «выживальщиков» как-то сказал: «Если вы зимой вспотели — вы умерли!». Поэтому мы старались оставаться сухими.
Сергей: У всех под курткой был средний слой — пуховый свитер. Для зимнего похода — оптимальное решение. У всех, кстати, были свитера Haglofs Mimic, кроме меня. У меня была жилетка Sivera Гридь.
Обувь — это треккинговые ботинки, поверх которых одеваются бахилы. И хорошо иметь сменку! Сапоги из Eva с внутренником. Они ничего не весят — 400 грамм сапоги!
И крайне желательно иметь трое-четверо варежек. Тонкие перчатки, из какого-нибудь Power Stretch — в них идёшь, когда тепло. Толстые зимние перчатки, на случай, если холодно. Обязательно высокие верхонки, до середины локтя — в ветреный день их надеваешь поверх перчаток. И ещё, крайне желательно какие-нибудь тёплые варежки, лучше пуховые. С пальцами шутить не надо!
Егор: Верхонки вообще вещь! Их можно в палатке на ноги надеть. Когда копаешься в снегу, строишь лагерь, они тоже незаменимы. Но они должны быть именно большими, чтобы можно было надеть поверх тёплых перчаток.
— А маски-очки, какие брали?
Сергей: Все брали маски. Очки были у всех, но только Егор иногда шёл в очках. Однако и он при ветре всегда надевал маску. Маска должна быть светлая, погода часто пасмурная. И лучше — поляризованная! В пасмурный день она помогает видеть рельеф, а когда солнечно — убирает снежные блики. В ней видно лучше, чем без неё!
Антон: В пургу в очках немыслимо идти, нужна именно светлая маска.
— Сколько ходовых часов получалось в день?
Егор: Семь-восемь ходовых часов грязных, как раз весь световой день, светало в девять. Хотя пару раз в десять выходили, было дело…
Сергей: Ну, в конце концов, у нас отпуск! Можно идти быстрее, но зачем? Мы смотрели на горы, реки и озёра, фотографировали…Активный отдых — тоже отдых!
— Что чувствовали, когда всё завершилось, когда пришли в Кировск?
Егор: Ой, у меня была просто жуткая городняшка. Парни уехали, а я остался в Кировске ещё на неделю, на лыжах покататься. Полдня проводил в маленьком городке, а полдня в горах. Это спасло, реакклиматизация прошла плавно. Такая — декомпрессия! А сразу из тундры в Москву — у вас глаза-то не полопались?
Сергей: Да, сразу после такого маршрута уезжать в Москву — это очень жёстко. Мы, когда на вокзале распаковались, я сразу загрустил! Но первый шок у нас был, когда мы спустились с перевала Кукисвумчорр прямо на горнолыжный курорт.
Выход на Кукисвумчорр
Егор: Да уж! Ты спускаешься с гор, и сразу шум, гам, взрослые, дети, сладкая вата, музыка играет, ай-ла-лай-ла-лай — у меня голова закружилась даже. «Господи, я хочу в тундру», — думаю я!
— Встречали людей, других туристов по пути?
Антон: Только в первый день. Видели людей в районе базы КСС, после перевала. А так — никого. Хотя маршрут довольно известный. Но просто мы ходили не в сезон.
Встреча с командой «Сила Территории»
Статья по теме
— Горы меняют сознание?
Сергей: Конечно! Скорее, даже не горы меняют сознание, а город меняет сознание. А горы нам его выравнивают…
— Антон, для тебя это был первый длительный зимний поход, какие у тебя ощущения?
Антон: Я почувствовал какую-то неуловимую особенность. Это сложно описать. Ты целый день идёшь на лыжах, снег, изменённые ландшафты, изменённая природа. Очень тихо — в ушах звенит. Нет комаров, как обычно бывает в тайге и тундре!
Получаешь удовольствие от свободы. Встать на ночёвку можно фактически где угодно. Просто идёшь, устал и говоришь: «Здесь!». Не думая ни о воде, ни о камнях — всё ровно, всё гладко, снег везде. Другая нагрузка, другие ощущения.
Сергей: Санки, конечно, для всех нас — открытие. Ты идёшь — и у тебя не устают плечи от рюкзака. Это очень классно.
Озеро Сейдъявр
— Пойдёте ли в зимний поход на лыжах ещё раз?
Антон: Я чувствую, что втянулся в лыжный туризм и точно понял, что нужно докупать зимнее снаряжение. Это был первый длинный лыжный поход в моей жизни. Я обязательно пойду ещё, но уже более продуманно экипированным!
Сергей: Пойдём, конечно. У нас есть даже серьёзная задумка на следующий сезон, но мы пока её оставим в тайне.
— Спасибо, заинтриговали! Пусть у вас всё получится!
Мне нравится
